Общество Осенних салонов и немножко “дикости”.

Почему же “дикости” - спросите вы. Нет, это не моё субъективное мнение о полотнах, которые были представлены в 1903 году на открытии самого первого в истории Осеннего салона. “Дикий” – от французского “fauve” – фовизм, это направление, зародившееся ещё в конце 19 века, но расцвет которого пришёлся на начало 20 века, а точнее сказать, вспышкой фовизма считается период в несколько лет, с 1905 по 1907 год. Давайте разберёмся сразу: всё, что вам нужно знать об этом направлении, что вам может рассказать любой искусствовед, всё, что нужно для грамотного восприятия фовизма как направления в живописи – так это то, что для него характерны некое обобщение, объединение рисунка с пространством, передача линейной перспективы и объёма при помощи умелой игры художника с цветом (часто локальным, цветом “из тюбика с краской”). Сама история названия направления представляет собой нечто из ряда вон выходящее: после очередного Осеннего салона 1905 года известный тогда французский критик Луи Воксель в своей работе охарактеризовал представленные там полотна как полотна “дикие”, а мастеров, кем были написаны картины, “дикими зверями”, очень смело, скажем так. С того момента это обидное прозвище окончательно закрепилось за художниками-авангардистами и их творениями (сами они, кстати, явно были не в восторге от такого резковатого “клейма”, посчитали это насмешкой и несколько оскорбились). Самый первый Осенний салон дал знать миру о себе в 1903 году. Его президентом и основателем по праву можно считать французского архитектора Франца Жардена, не без помощи, конечно, его влиятельных друзей и “союзников” по совместительству: Руо, Войяра и Марке. Сам по себе Осенний салон, если говорить о нём как об обществе, представлял собой некое объединение различных деятелей искусств и должен был являться как бы продолжением ранее существовавшего Салона Независимых (его создателями были знакомые вам Синьяк, Сёра и Дюбуа-Пилле), то есть целью возникновения сего общества было намерение французских деятелей искусства бросить вызов целому Парижскому Салону, а это своего рода была задача практически неподъёмная и невыполнимая, так как Парижский Салон являлся одним из самых авторитетных и значимых экспозиций парижской Академии изящных искусств, а следовательно, и значение его было велико, а совершенство композиций, там представленных, было неоспоримо. Как же можно назвать этих “смельчаков” без инстинкта самосохранения? “Могучая кучка?”… Поль Сезанн во главе с другими представителями импрессионистского и постимпрессионистского течений – Ренуаром, Одилоном, Каррьером и другими производит фурор в 1904 году на Осеннем Салоне, проходящем уже в Большом дворце, в то время как самый первый Осенний Салон располагался тогда, в 1903 году, в Малом парижском дворце. Забегая немножечко вперёд, можно добавить, что отныне каждый из Сезонов на протяжении многих лет будет проходить именно в Большом дворце (стремление подчеркнуть особую значимость французского авангарда?). Постимпрессионисты тогда являлись как бы завершающим звеном самого импрессионизма, потому как последнее направление уже достаточно изжило себя к тому времени, и требовалась срочная “разрядка”, что-то свежее, способное вдохнуть глоток чего-то нового, неопознанного, необузданного, ещё ранее не изведанного… В 1910 году известный английский критик Роджер Фрай устроил выставку в Лондоне: там присутствовали работы именитых художников того времени – Сезанна, Сёра, Ван Гога и других. После увиденных им полотен критик задаст новое направление “постимпрессионизм” (несмотря на схожести постимпрессионизма и его предшественника – импрессионизма – эти два течения гормонируют между собой, где-то перекликаются, но так же имеют свои противоречия). А пока Осенний салон только начинает “набирать обороты”: как уже было сказано выше, 1904 год обернулся для Поля Сезанна наиболее удачливым из всех; именно тогда он полноценно раскрывается как художник, в его работах уже прослеживается зрелость и улавливается опытная рука мастера своего дела (“Купальщицы”, “Пьеро и Арлекин”, а также “Лес” или “Берег Марны”). Надо сказать, что одновременная выставка работ Сезанна в Гран Пале (Большом парижском дворце) и в Национальном обществе изящных искусств по велению волшебной палочки привело в бешенство сторонников Института; это, конечно же, не могло не вызвать некоего ажиотажа вокруг выставок, что отразилось на посещаемости Гранд Пале – выставка получила положительный отклик общественных масс. В последующем, 1905 году, откроется публике Матисс и выставятся на всеобщее обозрение его постимпрессионистские полотна. Напомним, что именно Матисс считается основоположником «дикого» течения – фовизма: 1905 год становится триумфальным не только для вышеупомянутого автора, но и для Осеннего салона в целом. Начало фовизму положили несколько работ Матисса: «Портрет мадам Матисс» и «Женщина в зелёной шляпе», написанные в том же 1905 году. Хочется задержаться и уделить должное внимание прекрасным дамам, поскольку уж очень значительную роль они играют для искусства того времени. - Мадам Матисс, вы очаровательны! - Благодарю, любезный друг. Позвольте мне чуть-чуть позанудничать: немного погодя семейная пара назовёт меня несколько иначе – «Зелёная полоса». - Наверное, всё дело в этой сочной зелёной полоске вдоль вашего задумчивого лица, мадам? - А вы догадливы. По правде сказать, критики назвали меня «уродливостью»… - Какое невежество с их стороны! А вы, чудесная Зелёная шляпка, как вы оказались заключённой в раму? - Ах, вы не узнаёте меня? Я всё та же «зелёная полоска», супруга Матисса Амели. А шляпка моя бесподобна, правда?... хоть и не совсем зелёная… - Простите, мадам Амели. - Не стоит. Очередную «меня» опять восприняли не очень то радушно. «Я не создаю женщину, я создаю картину», - вот, пожалуй, единственное, что ответил мой уважаемый супруг бедной публике!... А пока моё второе «я» продолжает беседовать с очаровательными картинами, позвольте мне двигаться дальше. Итак, 1907 год. Снова Сезанн и выставка памяти Гогена. Почему памяти? Верно, последний художник тоже внёс свою лепту в развитие фовизма. Примерами самых ярких и выдающихся работ мастера могут послужить и картины, написанные им ещё за несколько десятков лет до возникновения фовизма. Гогеновская “Женщина с плодом манго”, написанная художником ещё в 1892 году (на полотне изображена Техура – молодая супруга художника). Судя по всему изображение экзотического фрукта, к тому же гормонично покоящегося в руке жены-таитянки, не так уж и случайно: тем самым автор подчёркивает не только необычное происхождение девушки, её типаж, но и её положение – Техура на тот момент ожидала ребёнка, то есть носила под сердцем плод). Несмотря на первоклассное исполнение, интересную технику, необыкновенную манеру письма всеобщее признание Гоген получит лишь после смерти, когда двести с лишком работ будут представлены в 1907 году в Осеннем салоне. Осенний салон, - к нему по-прежнему приковано внимание общественности, различных деятелей, ведь его главное достоинство и отличие от других престижных салонов Парижа – это возможность показать себя публике не только для художников, но и для других мастеров своего дела: скульпторов, дизайнеров, литераторов и даже музыкантов. Надеюсь, что у читателя уже более-менее сложилось представление о том, что такое Осенний салон, и с чем его едят. Через четыре года, в 1911 году принимают участие в выставках ещё несколько именитых художников: Леже, Глез и Делоне. Первый – художник-экспрессионист, некоторые его полотна написаны в технике кубизма («Обнажённые в лесу»). Впоследствии именно Леже совместно с Пикассо и Браком положит начало этому направлению в живописи и станет одним из главных его «распространителей». В период после Первой мировой войны заинтересованность к Осеннему салону начинают проявлять следующие известные мастера эпохи авангарда – Модильяни и Шагал. Художники принимают активное участие и выставляются в залах Большого парижского дворца. Полотна экспрессиониста Модильяни «Лежащая обнажённая» и «Обнажённая на белой подушке», дописанные автором в 1918 году (да, признаться, художник был тем ещё дамским угодником), и картины Марка Шагала «Над городом» и «Прогулка», датируемые также 1918. Работы этого мастера представляют собой невероятно романтичные сюжеты из жизни двух влюблённых, а точнее, Шагал изобразил здесь себя и свою не просто жену, а верную спутницу и музу Беллу Розенфельд. Через несколько десятков лет, с 1934 по 1939 год, у дверей Пти Пале (Малый парижский дворец) проходит так называемая выставка “Художники нашего времени”. Надо сказать, что до середины 1950-ых годов Осенний салон продолжал «держать марку» и приходиться одной из самых главных сцен для современных живописных направлений. Довольно многие и русские деятели искусства проявляли инициативу и принимали участие в выставках: среди них наиболее известны замечательный художник Николай Рерих, художница Мария Васильева и скульптор украинского происхождения Александр Архипенко. Впоследствии же главенствующую роль по проведению различных выставок и встреч «перетянет» на себя Парижский биеннале.